Н. ХАМИТОВ
С. КРЫЛОВА, С. МИНЕВА

ЭТИКА И ЭСТЕТИКА
СЛОВАРЬ
КЛЮЧЕВЫХ ТЕРМИНОВ

    Для счастья нашей жизни первое и самое существенное условие – наша личность; и это уже потому, что она действует всегда и при всех обсто-ятельствах… Она не подчинена судьбе и не может быть у нас отнята. А отсюда следует, что человек гораздо менее подлежит воздействию извне, чем обычно думают.

А. Шопенгауэр

    Высшее выражение всякой морали: будь! Этику можно выразить так: поступай так, чтобы в каждый момент Ты был целиком в деле,чтобы там заключалась вся твоя индивидуальность.

О. Вейнингер

    Возможно, один из самых обещающих ключей ко всему тому,что объединяется понятием «постмодерн» — это просто способ выяв¬ления связи между этикой и эстетикой.

М. Маффесоли

ПРЕДИСЛОВИЕ

    Красота и добро соединяются в человеке его стремлением к счастью. Это соединяет этику и эстетику как учения о добре и красоте.
    Этика – это эстетика духа, эстетика – это этика души. Этика – это учение о внутренней красоте, эстетика – учение о внешней доброте, доброте в гармонии форм, сюжетов и смыслов.
    Соединяясь, этика и эстетика, не просто становятся рядом и не просто соприкасаются, они врастают друг в друга, как дух и душа. Этика без эстетики – это бездушное морализаторство, эстетика без этики – красивость, лишенная духовной глубины.
    Поэтому соединение этики и эстетики в этом словаре – не просто абстрактная дань одноименному учебному предмету, это признание действительной невозможности раскрыть проблематику этики без эстетики и наоборот. В последнее время понимание и переживание единства этики и эстетики обретает особенную ясность; важнейшими концептами и эстетики, и этики становятся «красота поступков» и «красота отношений».
    Я называю это экзистенциально-эстетическим поворотом в этике. Внимательный читатель заметит, что такой поворот порой проявлялся в пределах одного термина, а порой расширялся до контекста всей книги.
    Надеюсь, в этом словаре он был органичным, а не ограниченным или безграничным.
    Ведь именно деликатность и органичность есть условие превращения красоты в добро, эстетического в этическое, беспредельного в запредельное.

Н. Хамитов,
Киев, 17 января 2008.

А

    АБСТРАКЦИОНИЗМ (от лат. abstractio – отвлечение) – одна из основных тенденций в искусстве, возникшая в конце ХIХ – начале ХХ веков, прежде всего в живописи и скульптуре, в пределах которой выражается не внешний мир, а подсознательные переживания художника. У истоков абстракционизма стоят русские художники В. Кандинский и К. Малевич, французский художник Р. Делоне и голландский художник П. Мондриан.
    В отличие от сюрреализма, тоже настроенного на изображение образов подсознания, абстракционизм, во-первых, не имеет сюжета произведений, во-вторых, уходит от изображения человека, концентрируясь на выражении отдельных состояний и фрагментов внутреннего мира. В результате возникают художественные абстракции, которые требуют скорее не переживания зрителя, а интеллектуальной интерпретации и символического прочтения.

    Н. Хамитов, С. Крылова

    АБСУРДИЗМ И УТОПИЗМ – архетипические эстетические, этические, экзистенциальные и художественные стратегии постижения человека и его мира. Суть абсурдизма – в отрицании разрешения коллизий и противоречий человеческого бытия, утопизм настаивает на возможности окончательного разрешения всех коллизий и противоречий в неком идеальном состоянии. Абсурдизм и утопизм как принципы вызывают к жизни экзистенциальные типы Абсурдиста и Утописта.
    Концентрация на исторически преходящем моменте силы зла и слабости добра в человеческом мире дает нам Абсурдиста во всех его экзистенциальных проявлениях, постулирующем неразрешимость противоречий в жизни и творчестве и переживающем садо-мазохистическое наслаждение от этой неразрешимости.
    Театральное видение зла, ослабление и преодоление его в воображении, торжество абстрактного оптимизма рождает утопизм, отрицающий противоречивость жизни и бегущий от нее. Не в силах противодействовать злу, Утопист умывает руки, отворачивается от распинаемого добра, и его преодоление противоречивости жизни по своей сути превращаются во зло и приводят к его разрастанию.
    Чувствуя опасность разрушения со стороны сатирического и саркастического, Абсурдист апеллирует к иронии, возводя ее на трон своей картины мира. Утопист отстраняется от иронии, видя в ней сатанинскую насмешку над красотой. Абсурдист полагает, что нашел в ироническом синтез комического и трагического. Утопист убежден, что стоит выше иронического отношения человека и мира. Декаданс — мостик между двумя крайностями, вмещающий аполлоновскую солнечность Утописта и дионисийскую сумеречность Абсурдиста; но это не синтез, а смешение и эклектика.
    В отличие от абсурдизма и утопизма, реализм есть мужество действительного видения противоречий в их конкретно-исторической социальной и экзистенциальной окрашенности и одновременно воля к их образному разрешению.

    Н. Хамитов

    АЛЬТРУИЗМ - (лат. alter – другой) – один из моральных принципов, провозглашающий сострадание и любовь к ближнему главными ценностями личности.
    Всегда нужно понимать, что есть черта, за которой альтруизм может превратиться в “комплекс жертвы”, когда человек полностью отрицает себя во имя других. Поэтому подлинный альтруизм может быть осознан как эго-альтруизм, когда человек, любя окружающих, способен любить себя.

     С. Крылова

    АНДРОГИН-АНАЛИЗ (этические и эстетические аспекты) (от греч. andros — мужчина, gin – женщина) – исследовательская стратегия, основанная на постижении взаимодействия мужественности и женственности в личности и отношениях между личностями, а также практический метод глубинной коррекции отношений мужчины и женщины. Возник на основе актуализирующего психоанализа в начале ХХІ ст.
    В отличие от большинства направлений психоанализа, которые основываются на метапсихологии З. Фрейда – учении о сознании и бессознательном, андрогин-анализ, как и актуализирующий психоанализ, основывается на метаантропологии – учении об обыденном, предельном и запредельном бытии человека, а потому включает в себя моральную и мировоззренческую проблематику и может быть назван философским психоанализом. Теоретические основания андрогин-анализа впервые были изложены в работах Н. Хамитова «Пределы мужского и женского: введение в метаантропологию», «Философия и психология пола» и «Философия человека: от метафизики к метаантропологии».
    Как и в актуализирующем психоанализе, в андрогин-анализе ключевой является идея внутренней мужественности и женственности личности, которые в своих высших проявлениях становятся духовностью и душевностью , и отчуждение которых порождает внутреннее одиночество . Такое отчуждение и вытекающее из него одиночество в пределах андрогин-анализа осознается как зло .
    Духовность в андрогин-анализе трактуется как экзистенциальная мужественность, душевность как экзистенциальная женственность, они находятся в сложном динамическом взаимовлиянии. В андрогин-анализе выделяются три стратегии взаимодействия экзистенциальной мужественности и женственности в личности и отношениях между личностями: экзистенциальный сексизм, экзистенциальный гермафродитизм, экзистенциальный андрогинизм. Это, а также использование метода исцеляющих афоризмов (афоризмотерапии), отличает андрогин-анализ от актуализирующего психоанализа, который на сегодняшний день может быть назван одной из исследовательских стратегий и терапевтических практик андрогин-анализа.
    Как практика актуализации личности андрогин-анализ предполагает практическую этику, которая во многом близка к этике психоанализа, но в то же время отличается от нее. Отличие связано с тем, что в своей практической работе андрогин-аналитик часто работает с семейными парами, общаясь с каждым членом семьи индивидуально; это порождает особые моральные коллизии и способы их разрешения. Можно говорить о наличии особой этики андрогин-анализа, концептуальным ядром которой является категория «красота отношений», и которая может быть осознана как часть метаантропологической этики. В психотерапевтической практике андрогин-анализа категория «красота отношений» становится ценностью, определяющей процесс и результат актуализации личности.
    Андрогин-анализ также является способом интерпретации культуры, прежде всего искусства. Можно ставить вопрос об андрогин-анализе художественного творчества и даже об особой эстетике андрогин-анализа. В этой эстетике понятию «сублимация» противопоставляется понятие «катарсизация», которое описывает творчество, рожденное экзистенциально-мировоззренческим очищением вытесненных в бессознательное травм и комплексов.

    С. Крылова

    АНТАГОНИЗМ – противоречие, которое может разрешиться только через уничтожение одной из противоположностей или обеих противоположностей. Во многих этических системах антагонизм понимается как зло.
    Это позволяет определить антагонизм как деструктивное противоречие, в отличие от конструктивного, которое приводит к синтезу противоположностей и развитию. Мудрость человека в значительной степени заключается в способности избегать антагонизмов на пути разрешения противоречий.

     Н. Хамитов

    АНТРОПО-БИОЭТИКА – направление метаантропологической этики, основанное на новой онтологии, согласно которой природа перестает быть для человека объектом и превращается в субъекта. Бытие природы и бытие человека в пределах антропо-биоэтики рассматриваются глубинно родственными. Природа входит в сферу моральных переживаний человека, включается в контекст его экзистенции.
    В отличие от классической биоэтики, антропо-биоэтика постулирует, что человека не может отказаться от антропоцентризма. Однако человек способен довести антропоцентризм до персоно-центризма, душевно сопереживая природе, в результате происходит освобождение от антропоцентризма через его снятие.
    Согласно антропо-биоэтике, бережное отношение к природе должно быть не просто результатом прагматизма и разумного эгоизма человека, оно должно стать результатом сопереживания природе, которое включит человека в новую целостность с природой. Это не есть возврат к первобытному анимизму – анимизму онтологическому, речь идет об анимизме этическом – восприятии природы не только как живого, но и одушевленного начала, ждущего этического ответа и сочувствия.
    Одним из факторов, стимулирующих появление антропо-биоэтики есть проблема клонирования человека, что актуализирует появление этики клонирования человека.

    Н. Хамитов

    АПОЛЛОНОВСКОЕ И ДИОНИСИЙСКОЕ – понятия философии культуры, этики и эстетики Ф. Ницше. Впервые используются в работе «Рождение трагедии из духа музыки». Аполлоновское и дионисийское являются выражением двух типов культуры и принципов бытия, которые олицетворяют античные боги Аполлон и Дионис. Аполлоновское начало – солнечное, рациональное, целенаправленное и уравновешенное. В отличие от него, дионисийское – темное, иррациональное, неуравновешенное, оргиастическое и хаотичное. Ницше считает, что европейская культура чрезмерно увлеклась аполлоновским, теряя жизненный порыв, который несет в себе дионисийское начало. Он призывает к пробуждению дионисийского импульса европейского мира. Именно это, по его мнению, может привести к появлению Сверхчеловека.
    Разделение человеческого бытия на аполлоновское и дионисийское есть продолжение оппозиции «классическое – романтическое», которая была очерчена в романтизме. Понятия » аполлоновское и дионисийское» имели значительное влияние на развитие философии ХХ столетия – особенно в ее экзистенциальных и персоналистических традициях.

    Н. Хамитов

    АТАРАКСИЯ (от греч. а – не и taraxia – волную, возмущаю) – понятие древнегреческой философии, обозначающее состояние безмятежности и бесстрастности, отличающее подлинного мудреца. Античная идея атараксии созвучна культурам индуизма и буддизма.
    Демокрит понимает под атараксией такое состояние души, когда она свободна от страха смерти, предрассудков и аффектов. Продолжая эту линию, Эпикур называет атараксию условием достижения мудрости и счастья и видит ее природу прежде всего в освобождении от суеты и страстей. Эти идеи через много столетий актуализирует А. Шопенгауэр, говоря о представлении, освобожденном от воли к жизни, несущей страдание.

    Н. Хамитов

    АСКЕТИЗМ - (от греч. asketes – подвижник) – моральный принцип, согласно которому необходимым условием самосовершенствования является ограничение желаний, потребностей и удовольствий, а также уединение.
    В разумных пределах аскетизм – плодотворная стратегия любой личности, стремящейся к самопреодолению путем отказа от излишних желаний и наслаждений. Однако за определенной чертой аскетизм превращается в способ отсечения наслаждений, способ самобичевания и самообвинения. Такой аскетизм становится разрушительным для личности и фактически является мазохизмом. Если допустить, что путь аскета – это путь отсечения потребностей, мешающих свободе, то аскетизм ради аскетизма – это насмешка над свободой.
    Противоположностью аскетизма часто называют гедонизм. Но это не совсем так. Если гедонизм – это принцип, провозглашающий наслаждение смыслом жизни, то разумный аскетизм – это принцип, который способен видеть в наслаждении способ совершенствования. Таким образом, аскетизм и гедонизм не являются абсолютными противоположностями, подлинный аскетизм и подлинный гедонизм всегда соединяются. Аскетизм в своих плодотворных проявлениях предполагает не отказ от наслаждения, а глубину наслаждения, он соединяет его с духом.
    В ряде культур аскетизм становится высшей моральной ценностью и общественным идеалом. Это касается прежде всего религиозных систем Востока (индуизм, буддизм), где аскетизм связан не только с монашеством, но выходит и в светскую жизнь. В христианстве аскетизм тоже есть не только образ жизни монаха и отшельника, но и всех верующих (феномен “поста” как ограничения и очищения плоти). В протестантизме, особенно на заре его возникновения, аскетизм становится всеобщей моральной ценностью, способствующей не только очищению веры, но и жизненному процветанию. В протестантской ментальности аскетизм как условие успеха впоследствии превращает его в условие гедонизма.
    Можно говорить как о физическом, так и о духовном аскетизме. Если физический аскетизм есть “умерщвление плоти” ради духовного совершенства, то духовный аскетизм – это критическое отношение к информации и знанию, выбор более значимого, духовного знания.
    Проблема духовного аскетизма становится весьма актуальной в XXI веке, когда на человека обрушивается информационный поток, превосходящий все возможности восприятия (экономическая и политическая реклама, развлекательные шоу, журналистские расследования и т. п.). В современном мире духовный аскетизм – это свобода от навязанной на уровне подсознания информации, способ защиты личности от манипуляций.

    Н. Хамитов, С. Крылова

    АУТЕНТИЧНОСТЬ – способ бытия личности или сообщества личностей, который характеризуется единством сущности и существования.
    Аутентичность является предпосылкой своеобразия личности или культуры; при этом она может быть как замкнутой, так и открытой. Замкнутая аутентичность – это изоляция в своем своеобразии, отчужденность от Другого, восприятие его как Чужого, что порождает нарциссизм и реваншизм. Открытая аутентичность — такая характеристика личности или культуры, которая означает толерантность в коммуникации с Другим при сохранении и развитии собственного своеобразия.
    Любые этно-национальные и религиозные сообщества в своих плодотворных формах требуют открытой аутентичности; призывы к обретению замкнутой аутентичности в этно-национальной или религиозной сферах могут привести к развитию шовинистических и ксенофобических настроений.

    Н. Хамитов

    АФОРИЗМ (греч. aphorismos) – мысль, исчерпывающая свой смысл в одной или нескольких фразах и часто имеющая парадоксальный характер.
    Афоризм – это предельно завершенное высказывание и одновременно предельно разомкнутое, побуждающее мышление и творчество. («Человек – это канат, натянутый между зверем и Сверхчеловеком». Ф. Ницше).
    Афоризм демонстрирует возвышенную силу слова и его возвышенное бессилие, в нем распахивается бездна, лежащая за словом. Поэтому восприятие истинного афоризма всегда порождает молчание. В этом он подобен стихотворению, а афористическая философия — поэзии.

    Н. Хамитов

    АФОРИСТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ (ФИЛОСОФСКАЯ АФОРИСТИКА) – философия в форме афоризмов. Афористическая философия существует во всех эпохах и культурах и может быть осознана как актуальный максимум эссеистической философии. Наиболее известными представителями афористической философии в европейской культуре были Б. Паскаль, Ф. Ларошфуко, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше.
    Афористическая философия, как и философская эссеистика в целом, является необходимым опосредованием между теоретической философией и философским искусством.

    Н. Хамитов

Б

    БЕССМЕРТИЕ – понятие, которое очерчивает возможность существования после смерти – во всей полноте бытия или в памяти потомков (через создание поступков или культурных артефактов). Идея бессмертия – мировоззренческая основа большинства религий и ряда философских систем, в которых служит обоснованием смысла жизни и ее моральности.
    В современной культуре понятие »бессмертие» является очень противоречивым и, изменяясь в зависимости от способа миропереживания, имеет разные экзистенциальные акценты. В пределах стихийно-родового способа миропереживания бессмертие усматривается в продолжении рода; в пределах духовно-творческого – в культурной сфере (творческое бессмертие); представители духовно-мистического миропереживания рассматривают бессмертие как бессмертие самосознания и самопознания; в открыто-личностном (полицентрическом) способе миропереживания происходит стремление к объединению всех стратегий осознания бессмертия.
    На основе стихийно-родового, духовно-творческого и духовно-мистического способов миропереживания разворачиваются натуралистическая, культурологическая и спиритуалистическая (мистико-идеалистическая) парадигмы бессмертия. Между ними возникают фундаментальные противоречия, которые могут переходить в антагонизмы, если противоположные взгляды квалифицируются как онтологически ошибочные и морально негативные. Однако в пределах персоналистической парадигмы, которая вырастает на основе открыто-личностного типа миропереживания, противоречия разных парадигм бессмертия могут быть разрешены синтетически. С позиций персоналистической парадигмы речь идет о бессмертии личности и выделяются такие его аспекты: через продолжение рода и собственной биологической жизни, творческое бессмертие, онтологическое бессмертие – как жизнь после смерти во всей полноте бытия. Таким образом, под бессмертием личности можно понимать возможность выхода уникальности и неповторимости внутреннего мира человека за пределы ситуации смерти – частично или во всей экзистенциальной полноте. Это определение не только объединяет в себе трактовки бессмертия, основанные на духовно-творческом и стихийно-родовом типах миропереживания – как социального явления («социальное бессмертие») и через продолжение собственной биологической жизни (в формулировке ряда авторов «практическое бессмертие»), но и допускает возможность онтологического бессмертия.
    Бессмертие личности может быть рационально доказано и опровергнуто с одинаковой вероятностью. Принятие или отрицание его является результатом этико-экзистенциального выбора каждого человека.
    Бессмертие личности во всех его проявлениях экзистенциально соединено с феноменом любви. Именно благодаря любви происходит постоянное продолжение человеческого рода, создание тех артефактов культуры, которые переходят от поколения к поколению, реализуется бессмертие личности как самотворение. Феномен любви в человеческом бытии разворачивает бессмертие личности как бессмертие самотворения в бессмертии сотворчества любящих. Это означает соединение экзистенциально-личностного и экзистенциально-коммуникативного начал человеческого бытия.

     С. Крылова

    БИОЭТИКА – направление современной этики, исследующее моральные коллизии отношений человека и природы, а также условия их гармонизации. Фундаментальным принципом биоэтики есть недопустимость отношения к живому существу как к объекту экспериментирования и использования, которые разрушают его внутреннюю природу.
    Как самостоятельная область этического знания биоэтика утверждается совсем недавно – в конце 70-х - начале 80-х годов ХХ века. Как видно из ее названия, речь идет о новом типе междисциплинарного этического исследования, которое стремится не к созданию единой и завершенной этической системы, а к интеграции биологии, экологии, медицины и собственно этики. Сам термин “биоэтика” был предложен в 1970 году американским исследователем В. Р. Поттером. В своей книге «Биоэтика: мост в будущее», он определил биоэтику не просто как новую науку, а как “новую мудрость” и “руководство к действию, необходимое для улучшения качества жизни.”
    Чтобы достичь такого улучшения, согласно В. Р. Поттеру, людям нужна новая ценностная система, основанная на сочетании биологического знания и моральных ценностей. Таким образом, объявляя в самом начале своей работы о необходимости “знания о том, как использовать знание”, В. Р. Поттер является одним из первых выразителей интегративных тенденций в научном познании второй половины ХХ века, а также стремления к гуманизации естествознания путем осознания новых идеалов его будущего. Биоэтическое объяснение научного познания как средства, а не самоцели, американский исследователь противопоставил сциентистскому тезису о всемогуществе науки. В противоположность сциентизму, В. Р. Поттер указывает, что непрерывное нарастание знаний и их быстрое превращение в технологии неизбежно ведет к нарастанию непредвиденных и нежелательных последствий, так как “число возможных комбинаций опасных воздействий всегда больше, чем исходных факторов риска”. На этом основании В. Р. Поттер делает вывод о краткосрочном характере решений, которые человечество принимает с помощью научно обоснованных прогнозов.
    Актуальными проблемами биоэтики в ХХI веке являются этика эвтаназии, моральные аспекты трансплантации органов, этика аборта, гуманное отношение к животным, вовлеченным в сферу исследовательской и хозяйственной деятельности человека, моральные аспекты медицинских экспериментов с добровольцами. В последнее время все более значимой становится этика биотехнологий, рассматривающая прежде всего этические вопросы генной инженерии и клонирования.
    В начале своего развития, которое хронологически совпадает с началом бума современных биотехнологий и медицинской техники, биоэтика была скорее определенным этапом развития медицинской этики (врачебной этики), чем самостоятельной областью этических исследований. Ее современное развитие, как и ее тридцатилетняя история, подтверждают невозможность редуцировать объект, содержание и функции того явления, которое сегодня называется “биоэтика”, в рамки медицинской или любой другой формы профессиональной этики. Подобное редуцирование означает утрату уникальной возможности искать пути гуманизации не только медицины, но и всего общества, которая была очерчена еще в Поттеровском определении биоэтики.
    Итак, биоэтика есть одновременно и раздел прикладной этики, и философское постижение новых возможностей наук и технологий, основанное на понимании фундаментальной ценности человеческих прав и жизни во всех ее проявлениях.
    Благодаря обсуждению этих проблем, в предметной области биоэтики постепенно обособился ее смысловой центр “рождение – жизнь – смерть”. Исходя из фундаментальной роли термина «жизнь» для всего биоэтического знания, биоэтика восприняла его как основную категорию, используя ее, вместе с тем, в контексте амбивалентного характера связи жизни и смерти.
    Биоэтика становится особенно актуальной в контексте глобальных проблем современности, которые можно понимать как вызовы мира человека, идущие и из глубин его собственной природы, и из глубин природы внешней. Все они связаны с деятельностью человека в течение последних трех столетий, которая создала экологический кризис – кризис в отношениях человека как вида и других видов на нашей планете и антропологический кризис – кризис внутри человека как вида. Отвечая на эти вызовы, биоэтика становится этикой выживания человека на нашей планете.
    Но для того, чтобы биоэтика вышла за пределы теории и стала мироотношением, необходимо преодолеть два фундаментальных стереотипа, очерчивающих противоположные точки зрения на проблему отношений человека и природы.
    Стереотип первый: человек как венец мироздания самой эволюцией (или Богом) предназначен царствовать над природой. В этом его судьба, природа лишь материал и мастерская человека. Стереотип второй: человек – это вирус мироздания и наша задача – полностью освободиться от гордыни антропоцентризма и прогрессизма; нужно вернуться в лоно природы и войти в первобытную гармонию с ней. Истина лежит посредине: человек – это существо неспособное отказаться от антропоцентризма и изменения природы – и собственной, и внешней, но человек способен довести антропоцентризм до персоно-центризма, восприняв природу как «Ты», а не «Оно». На этом пути биоэтика становится антропо-биоэтикой – этикой преодоления антропоцентризма через его снятие.
    В контексте биоэтики самоочевидные для этики и эстетики экзистенциалы «красота» и «любовь» могут быть плодотворно дополнены концептом «здоровье». Это утверждение будет вполне обоснованным, если мы вспомним, что красота самым непосредственным образом связана со здоровьем: красивым можно считать только здорового человека. И наоборот: здоровый человек всегда красивый. Но сейчас хотелось бы пойти дальше и сказать, что сегодня понятие «здоровье» все больше обретает психологический, экзистенциальный и этический смысл.
    Единство красоты и здоровья вполне естественно, когда мы говорим о биологической красоте и биологическом здоровье. Сияющие глаза, блестящие волосы, румянец, белые зубы, красивая осанка, стройная фигура – это все признаки хорошего физического здоровья человека. Однако стоит также констатировать связь моральной красоты и психического здоровья. Морально безобразный человек, пребывающий в обезображенном им мире – тот человек, которого Э. Фромм называл индивидом с некрофильной ориентацией - шаг за шагом разрушает и свое психическое здоровье. Более того, это в конце концов сказывается и на здоровье соматическом. Не случайно в современном мире все большую известность приобретают психосоматические заболевания. Разрушение человеком окружающего природного мира, жизни и свободы других людей неизбежно разрушают целостность внутреннего мира этого человека, что глубинным образом связано с целостностью его организма.
    Основываясь на идеях метаантропологии, можно утверждать, что красота и здоровье во всех своих проявлениях наиболее полно и плодотворно проникают друг в друга в экзистенциальном пространстве любви. Любовь есть следствие единства красоты и здоровья в их биологических, этических и эстетических измерениях, и вместе с тем, причина этого единства.
    Биоэтика в ХХI веке органически связана с этикой пола и семьи, для которой ключевым понятием становится моральная красота. Здоровое общество во многом определяется красотой отношений мужчины, и женщины в семье. Ключевую роль в создании таких отношений играет прежде всего женщина. Те ценности, которые мать вкладывает в души детей, становятся основой морального, психического и физического здоровья общества.
    (См. также: антропо-биоэтика, врачебная этика, «принцип ответственности», этика биотехнологий, этика клонирования человека).

     С. Минева, Н. Хамитов, С. Крылова

    БОГОЧЕЛОВЕК – категория христианской культуры, которая описывает онтологический и моральный статус Иисуса Христа и высшую возможность его последователей. Категория Богочеловека достигает наиболее развернутого значения в русской персоналистической философии, в особенности в произведениях Вл. Соловьева и Н. Бердяева. Вл. Соловьев создает концепцию Богочеловечества как соборного единства человечества во Христе. Н. Бердяев разрабатывает экзистенциальную диалектику божественного и человеческого в личности.
    В метаантропологии и метаантропологической этике Богочеловек рассматривается как креативная метафора, которая изображает единство героизма, гениальности и святости в одной личности. Идее Богочеловека противостоит идея Сверхчеловека, предложенная Ф. Ницше, тем не менее последнюю можно рассматривать как составную идеи Богочеловека.

     Н. Хамитов

    БЫТИЕ ЗАПРЕДЕЛЬНОЕ (запредельное бытие человека) – ключевое понятие метаантропологии, метаантропологической этики и эстетики, выражающее измерение человеческого бытия, в котором происходит выход за пределы обыденного бытия с его безличной определенностью и предельного бытия с его трагичностью и экзистенциальной отчужденностью.
    Запредельное бытие есть преодоление замкнутого характера человеческого бытия через переход воли к самосохранению и продолжению рода обыденного бытия, а также и воли к власти и воли к познанию и творчеству предельного бытия в волю к свободе и любви. В результате в запредельном бытии человека осуществляется метаморфоза воли во вдохновение, а творчество выходит за пределы объективации, становясь актуализацией — творением себя и пространства продуктивной коммуникации. Развертывание запредельного бытия возможно через феномен толерантности, которая означает глубинное очищение и очеловечение бытия свободы и любви и их экзистенциальный катарсис.
    В запредельном бытии процесс трансцендирования, который определяет человеческое бытие вообще, испытает фундаментальную метаморфозу. Человеческое бытие становится не просто трансценденцией и не просто самотрансценденцией; оно становится антропо-трансценденцией – преодолением границ и обыденного, и предельного бытия человека, созданием гармонии личности и коммуникации личностей в любви и свободе. Фундаментальным признаком запредельного бытия является переживание бессмертия личности.

     Н. Хамитов

    БЫТИЕ ОБЫДЕННОЕ (обыденное бытие человека, обыденность) – ключевое понятие метаантропологии, а также метаантропологической этики и эстетики, обозначающее измерение человеческого бытия, которое является результатом реализации воли к самосохранению и воли к продолжению рода. В результате обыденное бытие человека в метаантропологии трактуется как родовое и цивилизационное бытие.
    Понятие обыденного бытия человека характерно для психоаналитической, экзистенциальной и персоналистической традиций философии ХХ века. Термин «обыденность» широко использует Н. Бердяев. Обыденность выступает для него охлаждением человечного в человеке. У З. Фрейда встречаем понятие «обыденная жизнь». М. Хайдеггер в «Бытии и времени» и в целом ряде более поздних произведений пользуется понятиями «обыденное присутствие», «присутствие в его повседневности», «повседневное присутствие», «обыденность», отмечая принципиальную безличность (das Man) этих ситуаций человеческого бытия. К. Ясперс для определения обыденности использует понятие «наличное бытие» (Dasein) – у него этот термин, в отличие от М. Хайдеггера, означает именно обыденность.
    Восприятие обыденного бытия как самоценности тормозит актуализацию неповторимо-личностного начала. Обыденное бытие человека можно охарактеризовать как подчиненность Другому и другим, неопределенность собственного пути и страх экзистенциального выбора. Это наслаждение несвободой, отсутствием ответственности, что низводит человека до уровня объекта манипуляций. В обыденности можно проявлять огромную внешнюю активность, однако, она всегда задана извне, а не внутренне, глубинно. Это хорошо выразил М. Хайдеггер, называя обыденность «успокоенностью в несобственном бытии».

     Н. Хамитов

    БЫТИЕ ПРЕДЕЛЬНОЕ (предельное бытие человека, пограничное бытие) – ключевое понятие метаантропологии, метаантропологической этики и эстетики, описывающее измерение человеческого бытия, в котором происходит сознательный выход за пределы обыденности с ее безличной гармонией в экзистенциальное пространство, в котором человек актуализирует личностные возможности, становясь при этом трагически одиноким. На это намекают названия экзистенциалов предельного бытия: «тоска», «ужас», «отчаяние», «гнев», «надежда», «вера». Предельное бытие есть такое измерение человеческого бытия, в котором происходит не только усиление одиночества ,но и появляется возможность действительного выхода за его пределы. Это означает включенность в процессы создания и восприятия культуры. В предельном бытии человек выходит благодаря реализации воли к власти и воли к познанию и творчеству. Это закладывает экзистенциальную основу противоречивости предельного бытия.
    Предельное бытие человека есть отрицание обыденности, трансцендирование за ее пределы. Это напряжение, в котором происходит отстранение от обыденности с ее уютом и покоем. Не означает ли это, что в обыденности, в принципе, не может быть предельности? Нет. Обыденность имеет свои предельные (пограничные) ситуации, в которых происходит концентрация трагичности. Тем не менее, это временные предельные проявления, которые в значительной мере заданы извне – ситуации опасной болезни, смерти близких, неразделенной любви.
    Предельное бытие, в отличие от предельной ситуации, является результатом осознанного выбора человека. «Это... прыжок, когда я сознательно противопоставляю себя миру и другим людям», – метко замечает К. Ясперс. В предельном бытии исчезает временность, ситуативность предельности, а обыденность, напротив, низводится до уровня ситуаций. Это означает, что в бытии предельном человека исчезает обыденность как измерение, хотя в нем с необходимостью воссоздаются обыденные ситуации. Таким образом, выход в предельное бытие – это выход в другую по сравнению с обыденностью тотальность бытия, в другое бытийное пространство.

     Н. Хамитов

В

    ВЕЛИКОДУШИЕ - моральное качество личности, которое означает способность прощать Другого, понимая причины его деструктивных поступков.
    Великодушие – это способность побеждать в себе моральную мелочность. Кроме того, это способность видеть лучшее в окружающих людях. Великодушный человек способен видеть причины своих проблем, прежде всего в себе самом, что не дает ему возможность зацикливаться на обвинении окружающих.
    Все это становится возможным потому, что великодушный человек способен возвыситься над жалостью к себе, а потому способен дарить окружающим не мелочную жалость или безжалостность, а любовь. В свою очередь, это возможно лишь потому, что великодушный обладает единством духовности и душевности в своей личности.

     Н. Хамитов